Архитектор книги
Художники книги ХХ века
«Не надо забывать в украшении книги об ее архитектуре», — эти слова сказаны человеком, исключительно много сделавшим для становления искусства книги в России. К этому он добавил: «Мало придумать для нее (для книги — Е.Н .) заглавный лист, виньетки и концовки. Хороший архитектор узнается по плану сооружения здания, по остроумию комбинаций, по стройности частей, по всей анатомии постройки... Так точно и художник, занятый книгой, должен обратить свое внимание первым долгом (и прежде всяких мыслей об орнаментировке) — на основное требование красоты в книге: на выработку формата, на качество, поверхность и цвет бумаги, на размещение текста на странице, на распределение и соотношение заполненных и пустых пространств, на шрифт, на пагинацию, на обрез, брошюровку и т.д.» 1. Человека, написавшего это, звали Александр Николаевич Бенуа.
Говорят, что природа, однажды сотворив гения, отдыхает на его потомках, но семья Бенуа опровергает расхожее мнение. Глава семьи Николай Леонтьевич Бенуа (1813—1898) был известным в свое время архитектором и вместе с Константином Андреевичем Тоном (1794—1882) строил Большой Кремлевский дворец. Отец его жены Альберт Катеринович Кавос (1801—1863) построил московский Большой театр и петербургский Мариинский театр. Сыновья Альберт (1852—1937) и Александр стали художниками, Леонтий (1856—1928) — архитектором, внуки Евгений Евгеньевич Лансере (1875—1946), Зинаида Евгеньевна Серебрякова (1884—1967), Николай Александрович Бенуа (1901—1988) — художниками, пра-внук Питер Устинов (1921—2004) — писателем и актером.
Все эти люди любили, а точнее — почитали книгу, причем некоторые из них активно и плодотворно работали в книжном деле. Особенно большую роль в становлении русского искусства книги ХХ столетия сыграл Александр Бенуа, младший из девяти детей Николая Леонтьевича. Он прожил долгую и в общем-то счастливую жизнь, хотя были в ней и неприязнь со стороны таких классиков отечественной живописи, как Илья Ефимофич Репин, и вынужденная эмиграция, и забвение на горячо любимой им Родине.
В.А.Сомов. Обложка журнала «Мир искусства». 1900
Судьба даровала Александру Бенуа завидное и плодотворное долголетие. Он родился 3 мая 1870 года в Санкт-Петербурге, а умер 9 февраля 1960 года в Париже. Почти 90 прожитых им лет до отказа наполнены — ни один день не был пустым2.
Родившийся в художественной и театральной семье, с ранних лет Саша мечтал стать художником. Он получил прекрасное образование в гимназии Мая, одной из лучших в Петербурге, а затем окончил юридический факультет столичного университета. Годы учебы и становления художественного мастерства, как и у многих художников, были связаны у Бенуа с путешествиями по Европе, откуда он привез пейзажи и исторические композиции, которые начали появляться на выставках. На акварелях, выполненных в 1894-1895 годах, представлены виды Майнца, Кобленца, Висбадена, Лимбурга.
Сергей Павлович Дягилев. С портрета работы В.А.Серова. 1904
Вернувшись на родину, Бенуа впервые попробовал свои силы в оформлении книг — сделал тушью пять иллюстраций к одному из рассказов немецкого писателя-романтика Эрнста Теодора Амадея Гофмана (1776—1822), которые не были изданы. В дальнейшем Александр Бенуа выбирал для истолкования с помощью пера и кисти только произведения классиков, но никогда — современников.
В станковой технике его симпатии были отданы XVIII веку. Но одной-двух работ для него мало, и он решил воплотить свои замыслы в художественных сериях. В 1897 году он создал «Последние прогулки Людовика XIV», а затем продолжил свои опыты в области иллюстрирования в 1898-м. Для трехтомного, вышедшего в свет в 1899 году к 100-летию со дня рождения, собрания сочинений Александра Сергеевича Пушкина, изданного Анатолием Ивановичем Мамонтовым (1839—1905), Бенуа сделал иллюстрацию и заставку к «Пиковой даме». Увы, эта работа была не замечена, поскольку издание также иллюстрировали И.Е.Репин, И.И.Левитан, В.И.Суриков, А.М. и В.М.Васнецовы... Блеск знаменитостей затмил пока еще мало кому известные имена А.Н.Бенуа и Е.Е.Лансере. В общем, издание получилось эклектичным: искусством книги здесь и не пахло, а плохое качество репродуцирования убило художественную значимость оригиналов. И все же для Бенуа трехтомный Пушкин 1899 года имел немалое значение, да и наибольшие успехи художника в области иллюстрирования в дальнейшем тоже были связаны с произведениями Пушкина. Великий русский поэт был близок ему по духу, а его герои — понятны и симпатичны. «Лучший иллюстратор Пушкина» — так называлась статья искусствоведа и библиофила Ильи Самойловича Зильберштейна, опубликованная в «Огоньке» в 1966 году.
В 1901 году Бенуа вместе с Евгением Лансере проиллюстрировал и оформил 3-й том роскошного издания Н.Н.Кутепова «Царская и императорская охота на Руси». Интересно, что в своих очень подробных, но, к сожалению, не законченных «Воспоминаниях» Бенуа даже не упоминает о своих первых работах по оформлению книг. Дело в том, что «Воспоминания» писались на закате жизни, и многое в них художник переоценил, в результате чего оценки его юношеских свершений были нелицеприятными. Однако в начале столетия Александр Николаевич с радостью взялся за работу по оформлению «Охоты». Близкий его сердцу галантный XVIII век, который он изобразил во многих произведениях живописи, позволял перенести на русскую почву очень дорогую ему версальскую тематику. Сюжеты же были таковы: «Анна Иоанновна верхом преследует оленя в Петергофском зверинце», «Приезд Елизаветы Петровны рано утром с тетеревиных токов в Царское село», «Великая княгиня Екатерина Алексеевна возвращается с удачной охоты в Ораниенбауме», «Зимний поезд Екатерины II на охоту», «Псовая охота в XVIII веке»... Книга Н.Н.Кутепова печаталась в лучшей петербургской типографии — в «Экспедиции заготовления государственных бумаг». Акварели А.Бенуа и Е.Лансере с завидной точностью репродуцированы на восьми страницах издания. (Отметим к слову, что совсем недавно издательство «Терра» выпустило факсимильное издание «Царской и императорской охоты на Руси».)
Событием, перевернувшим жизнь Бенуа, стал выпуск журнала «Мир искусства», название которого перешло к группе художников, а фактически и к целому направлению русской художественной жизни. «Журнал этот, — писал Бенуа, — должен был служить распространению взглядов нашей группы на искусство». «Наша группа» — это страстный пропагандист искусства Сергей Павлович Дягилев (1872—1929), художники Константин Андреевич Сомов (1869—1939) и Лев Самойлович Бакст (1866—1924), литераторы Вальтер Федорович Нувель (1871—?) и Дмитрий Владимирович Философов (1872—1940), дружба с многими из которых он дружтл еще со школьной скамьи. Нашлись и меценаты, согласившиеся финансировать новое издание — княгиня Мария Клавдиевна Тенишева и фабрикант, но, по словам Бенуа, «художник в душе» Савва Иванович Мамонтов (1841—1918).
Первый номер журнала вышел в Петербурге в ноябре 1898 года. Делала его группа молодых людей, которую художница Анна Петровна Остроумова-Лебедева (1871—1955) впо-следствии окрестила «мальчишеской редакцией». Идеологическим вождем и фактически главным редактором был Сергей Павлович Дягилев, завсегдатай петербургских салонов, законодатель моды, прекрасный организатор, человек, говоривший о себе: «Западничество — мой девиз».
Программу журнала в ее первом приближении разработал Александр Бенуа. «Не гнушаться старины (хотя бы «вчерашней»), — писал он, — и быть беспощадным ко всякой сорной траве (хотя бы модной и уже приобретшей почет и могущей доставить чрезвычайно шумный внешний успех). В художественной промышленности избегать вычурное, дикое, болезненное и нарочитое, но проводить в жизнь, подобно Моррису, принципы спокойной целесообразности — иначе говоря, «вечной красоты». Таким образом, имя вдохновителя было названо — Уильям Моррис. Под «художественной промышленностью» Бенуа, подобно этому английскому художнику, о котором мы уже рассказывали читателям, понимал комплекс самых различных отраслей и ремесел, включавший и книжное дело.
На страницах «Мира искусства» было опубликовано немало работ Александра Бенуа. Среди них — и исполненный в 1900 году пейзаж «Парк» (первый опыт Бенуа в технике литографии), и рисунок шмуцтитула для задуманного им альбома репродукций собственных работ, и множество заставок, концовок и прочих орнаментальных украшений, которые мы найдем на страницах журнала № 7-8 за 1902 год. Один из номеров журнала представлял собой поэтический альманах. Стихотворения поэтов, творчество которых было созвучно «Миру искусства», были обрамлены узорной орнаментикой. А.Н.Бенуа выступал здесь как бы соавтором Федора Кузьмича Сологуба (1863—1927): решенный тонкими линиями пейзаж здесь вполне реалистичен. Опубликовал «Мир искусства» (№ 1 за 1904 год) и прекрасные иллюстрации к «Медному всаднику» А.С.Пушкина, но о них речь впереди.
Полоса из «Азбуки в картинках». 1904
Журнал печатался с использованием новейших для той поры полиграфических технологий — гелиографии, фототипии, автотипии. Репродукции заказывали в Германии и Финляндии. Самим своим внешним видом «Мир искусства» резко контрастировал с тогдашней периодикой, уровень которой определяла «Нива», очень по-пулярная, но никогда не стремившаяся к художественным новациям.
Выходил журнал недолго — до 1904 года, но роль в русской художест-венной жизни он сыграл колоссальную. Александр Бенуа участвовал в его работе не только как художник, но и как литератор. На страницах журнала регулярно публиковались его «Беседы художника», среди которых были «Об импрессионизме», «Парижские выставки», «Юсуповская галерея», очерки о художниках Феликсе Валлотоне, Теофиле Стейнлене, К.П.Брюлове, К.А.Сомове... С тех пор его литературная работа шла рука об руку с художнической, не только принося средства к существованию, но и доставляя немалое удовольствие. В дальнейшем Александр Бенуа сотрудничал в журналах «Золотое руно», «Старые годы», «Аполлон», в газетах «Слово», «Русь», «Речь»... А для книги Рихарда Мутера «История живописи в XIX веке», изданной в Мюнхене в 1894 году и переведенной в России в 1900-м , он написал главу о России.
Рисунок «Игрушки». 1904
«Мир искусства» уделял много внимания вопросам графики и оформления книги. Термина «искусство книги» в России в ту пору еще не существовало, и едва ли не первым об этом в нашем отечестве заговорил Александр Бенуа: в 1910 году в киевском журнале, само название которого было программным — «Искусство и печатное дело», вышла его статья «Задачи графики». Александр Николаевич начал с констатации безрадост-ной и унылой картины отечественного книгоиздания конца XIX столетия: «Русские книги и русская иллюстрация от 1860-х до 1890-х гг. представляют собой какую-то систематическую демонстрацию безвкусия и, что еще знаменательнее, просто небрежности, безразличия». Лишь с началом ХХ столетия можно, по словам А.Н.Бенуа, говорить о «расцвете графики». Среди «выдающихся художников, которые посвящают силы печатному делу», Александр Николаевич называл К.А.Сомова, Е.Е.Лансере, И.Я.Билибина, С.П.Яремича, В.Д.Замирайло, М.В.Добужинского, В.Я.Чемберса (о каждом из этих людей мы в свое время расскажем читателям).
До Бенуа бытовали две точки зрения на искусство иллюстрации. Согласно первой из них иллюстратор — это независимый, ничем не связанный художник, а его задача — выразить свое личное отношение к литературному произведению. Таким образом, иллюстрации не были связаны ни с текстом, ни тем более с другими элементами книжного убранства. Подобной точки зрения придерживались многие художники-передвижники, вследствие чего исполненные ими иллюстрации были «искусством в книге», но никак не «искусством книги». Вторая точка зрения заключалась в том, что художник должен всецело следовать за автором книги, то есть роль иллюстраций и художественного оформления вообще — сугубо подчиненная. И при этом никакого «искусства в книге», а тем более «искусства книги» не существовало.
А.Н.Бенуа отвергал и ту и другую точку зрения. Он говорил о зависимости иллюстратора «от другого творчества», о том, что художник «не должен забывать о необходимости гармоничного сочетания своей работы с той, в которую он призван войти». Он полагал, что все элементы художественного убранства книги тесно взаимосвязаны: «Даже тогда, когда художник призван только украшать книгу, он обязан помнить о ее целостности, о том, что его роль подчиненная и что она может стать прекрасной и образцовой только в случае, если ему удастся создать красоту в этом подчинении, в этой гармонии...»3. По мнению Бенуа, книга может стать прекрасной без единого украшения и, наоборот, все украшения не приведут ни к чему, если будут забыты эти требования. Резюмируя, Бенуа прямо ставит вопрос о необходимости создать «новое цельное искусство книги, новую графику, которая была бы и живая, и яркая, и простая, но которая вязалась бы со значительностью печатного слова».
А.Н.Бенуа первым в нашей стране сформулировал задачи новой отрасли изобразительного искусства и наметил ее границы. Он же впервые употребил и столь распространенное сейчас словосочетание «искусство книги», правда широкое применение оно нашло не сразу, а лишь после 1922 года, когда вышла в свет книга Алексея Алексеевича Сидорова (1891—1978), которая так и называлась — «Искусство книги». (Кстати, именно Сидорову и приписывали в течение многих лет авторство этого термина.)
В начале ХХ столетия в Петербурге возникло первое в России библиофильское объединение — «Кружок любителей изящных изданий». Душой его был Василий Андреевич Верещагин (1859—1931) — крупный и влиятельный сановник, страстно любивший книгу. В качестве первого издания только что основанного объединения решили взять «Медный всадник», а иллюстрации к нему предложили делать А.Н.Бенуа. «Задумал я эти иллюстрации, — вспоминал впоследствии художник, — в виде сопровождающих каждую страницу текста композиций. Формат я установил крохотный, карманный, наподобие альманахов пушкинской эпохи». Верещагину работа понравилась. «Все, что у меня получалось из-под карандаша и пера, — вспоминал Бенуа, — находило его полное одобрение, а то и возбуждало восторг»4. Но члены кружка были воспитаны на классических образцах, и потому иллюстрации им не понравились. Как писал уже в 20-х годах, в парижской эмиграции, В.А.Верещагин, они по-считали рисунки «футуристическими». Само слово это в 1903 году произнесено быть не могло, так как о футуризме в ту пору и слуху не было, но новаторство художника раздражало сановных дилетантов. Как рассказывал Бенуа, особенно не понравился «рисунок, изображавший самого Пушкина с лирой в руке на фоне Петропавловской крепости». Переделывать иллюстрации художник отказался. «Таковое требование, — вспоминал он впоследствии, — взорвало меня, и я решительно отказался внести и малейшую правку».
Иллюстрация к «Пиковой даме» А.С.Пушкина. 1910
С.П.Дягилев опубликовал эти иллюстрации к «Медному всаднику» в первом номере «Мира искусства» за 1904 год. При публикации, однако, замысел художника был нарушен, так как Бенуа предназначал свои рисунки для страниц малоформатного издания, а «Мир искусства» издавался в большом журнальном формате, и рисунки на его страницах сильно проиграли. Впоследствии Бенуа вернулся к этой теме, но на этот раз избрал большой формат. Об этой работе речь впереди, а пока скажем, что и публикация в «Мире искусства» вызвала большой общественный резонанс. «Никак не могу устоять против соблазна написать тебе несколько слов, — говорил в письме Бенуа художник и искусствовед Игорь Эммануилович Грабарь (1871—1960). — И прежде всего по поводу твоих иллюстраций, совершенно меня очаровавших. Они так хороши, что я от новизны впечатления все еще и теперь не могу прийти в себя. Чертовски передана эпоха и Пушкин, при этом совсем нет запаха гравюрного материала... Они страшно современны — и это важно... И со стороны чисто внешнего изящества, которое вносят две краски, пущенные удивительно уместно и логично!»
Пушкинская тема продолжала волновать Александра Николаевича, а неудача с Кружком любителей изящных изданий, казалось, только подстегнула его. В 1904 году Бенуа исполнил ряд иллюстраций к «Капитанской дочке» и, для контраста, к «Последнему из могикан» Фенимора Купера. Семь рисунков к роману Купера были переведены на язык ксилографии Александрой Петровной Остроумовой-Лебедевой. Но, к сожалению, оба издания осуществлены не были.
В том же 1904 году увидела свет «Азбука в картинках», тоже напечатанная лучшей в «Экспедиции заготовления государственных бумаг». Текста в этой книжке нет, а в своих рисунках Бенуа был чуть насмешлив и в то же время загадочен. Каждой букве, помещенной в верхней части страницы в нарядном венке — в прописном и строчном вариантах — соответствует многофигурная композиция, название которой начинается на эту букву. На «И» — «Игрушки», на «Т» — «Театр», на «Ч» — «Чучело», на «Ю» — «Юнга»... Чего только мы ни найдем в этой книжке — и Бабу-Ягу, летящую в ступе, и фокусника, из шляпы которого бьет фонтан, и разрушительный ураган, сметающий все на своем пути... Здесь господствует линия, тушевка минимальна, а иллюстрации как бы предназначены для ручного раскрашивания. Бенуа расцветил один экземпляр, который был размножен полиграфическим путем. Книжку можно перелистывать неоднократно и каждый раз открывать в ней что-то новое. По мнению Алексея Алексеевича Сидорова, тема книги — это лишь маскировка, предлог. ”Азбука”, — писал он, — это театрализованная фантасмагория для взрослых в типичном для начала века увлечении романтикой и причудливой выдумкой»5.
В том же самом ключе, что и «Азбука», и в том же самом 1904 году были сделаны «Русские народные игрушки» — почтовые открытки, только-только входившие тогда в моду. Несколько из них помещены в отдельном конверте, а вся серия снабжена пояснительной брошюркой, написанной самим художником. Игрушки даны не сами по себе — они активно действуют в сценках, названных «Усадьба», «Первое знакомство», «Хор кормилиц»... Воспроизводилось все это в старой технике хромолито-графии, а издателем выступало «Товарищество А.Голике и А.Вильборга», созданное в 1903 году в Петербурге Романом Романовичем Голике и Артуром Ивановичем Вильборгом. Издания, о которых вскоре стала говорить вся Россия, печатались « т овариществом» в собственной типографии, которая дожила до наших дней и носит сегодня имя Ивана Федорова.
Продолжая разрабатывать пушкинскую тему, Александр Николаевич в 1906 году выполнил шесть иллюстраций к «Пиковой даме», которые были воспроизведены в 1910 году в многотомном собрании сочинений великого поэта, выпущенном издательством Брокгауза и Ефрона. Эта повесть продолжала волновать художника, и он на протяжении нескольких лет работал над большим циклом графики, чтобы выразить не всегда легкие для восприятия идеи «Пиковой дамы». В книжной форме этот цикл был воплощен в издании, выпущенном «Товариществом А.Голике и А.Вильборга» в 1911 году и переизданном в неспокойном 1917-м. Всего было сделано 28 иллюстраций, но в книге они играли разную роль, выступая, например, в качестве заставок к отдельным главам или фронтисписов. Бенуа выполнил их в технике любимой им акварели, а воспроизводились они многокрасочной автотипией. И в этом художник шел вразрез с практикой иллюстрирования, обычной для его друзей по «Миру искусства», которые старались избегать «тональности» и решали тему в черно-белом исполнении.
«Предупреждение». Рисунок из серии «Смерть». 1907
В «Пиковой даме» акцент был сделан на шести цельностраничных иллюстрациях, помещенных на вклейках и развертывающих перед читателем сюжетную линию повести. Все страницы книги были помещены в цветные рамки, составленные из элементов наборного орнамента. Каждая из шести глав открывалась своеобразным шмуцтитулом, на которых текстовки-эпиграфы сочетались с изобразительными элементами. В оформлении всячески обыгрывалась тема карточной игры. Приступая к чтению первой главы, читатель перелистывал страницу, в верхней части которой была изображена дама пик, представленная в виде молодой черноволосой женщины, держащей в руке розу. В нижней части листа была изображена та же дама — уже старуха с сухой колючей веткой в руке. Эпиграф гласил: «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Из новейшей гадательной книги».
Цельностраничные иллюстрации повествовали о кульминационных моментах пушкинской повести. На первой из них мы видим круглый стол, затянутый зеленым бархатом. Молодая графиня открывает карту — она выиграла! Ее торжеству аккомпанируют яркий свет канделябров и блеск золотых монет. Эта и другие цельно-страничные иллюстрации имели станковый характер, но в книге они не казались чужеродными и прекрасно вписывались в общее оформление. Заставки и концовки исполнены тушью и слегка подцвечены акварелью.
На последнем шмуцтитуле изображена костлявая фигура Смерти, покидающая сцену театра прожитой жизни. Занавес задернут, и на нем мы видим тень огромного цилиндра музыканта со скрипкой под мышкой. Как говорится, finita la comedia! Следует отметить, что художники начала прошлого века часто изображали тему смерти. Заигрывать с нею считалось хорошим тоном и, если заглянуть в будущее, было трагическим предвосхищением ее безраздельного господства в грядущем столетии. Сам А.Н.Бенуа посвятил этой теме серию черно-белых рисунков, опубликованных в альманахе издательства «Шиповник». Сюжетная основа серии — кончина некоего вельможи, что перекликается со «Смертью Ивана Ильича» Льва Николаевича Толстого.
Возвращаясь к «Пиковой даме», скажем, что ее завершает концовка с изображением двух розовых сердечек, на одном из которых Лиза, утирающая слезы платочком, а на другом — молодой человек с букетиком цветов. Над ними изображен пляшущий Амур в халате, ночном колпаке и стоптанных домашних туфлях, соединяющий молодых цепью Гименея, нерушимость которой подчеркивает висящий на ней замок. Концовка как бы предлагает читателям расслабиться, переводя трагизм пушкинской повести в бытовой план.
Такова была первая книга, целиком оформленная Александром Николаевичем Бенуа (если не считать «Азбуки», в которой текста не было). За ней последовали две станковые иллюстрации, предназначенные для 4-го тома книги Н.Кутепова «Императорская охота на Руси». Хронологический охват — от конца XVIII до первой половины XIX вв. Место действия — Гатчина. Темы: «Прогулка императора Павла со свитой» и «Прогулка Николая Павловича с Александрой Федоровной». Книга, в которой были воспроизведены эти исполненные акварелью и гуашью изображения, вышла в свет в 1911 году.
1Бенуа А.Н. Задачи графики // Искусство и печатное дело. 1910. № 2—3. С. 44—45.
2О нем см.: Эткинд М.Г. Александр Николавевич Бенуа. 1870—1960. Л., М., 1965; Эрнст С. Александр Бенуа. Пг., 1921.
3Бенуа А.Н. Задачи графики // Искусство и печатное дело. 1910. № 2—3. С. 44—45.
4Бенуа А.Н. Мои воспоминания. М., 1980. Кн. 4-5. С. 397.
5Сидоров А.А. Русская графика начала ХХ века. М., 1969. С. 88.
 |
|