Последняя ошибка Гоголя
Это наша вторая встреча с Алексеем Венгеровым на страницах журнала. Напомню, что в КомпьюАрт № 12’2008 на примере нескольких книг, в том числе «Апостола» Ивана Федорова, он рассказал читателям о зарождении в нашем государстве полиграфической отрасли.
 |
Алексей Венгеров, докт. техн. наук, профессор |
КомпьюАрт: Алексей Анатольевич, вами разработан метод исследования российской истории в ракурсе влияния на нее различных полиграфических изданий, большинство из которых имеются в вашем собрании.
Сегодня, когда весь мир готовится отметить 200-летие со дня рождения Н.В. Гоголя, давайте применим ваш метод для описания переломных моментов в жизни великого писателя, его окружения и русского общества в целом.
Алексей Венгеров: Давайте попробуем. Вот «Приглашение на вечер, посвященный 50-й годовщине со дня смерти писателя», который состоялся 21 февраля 1902 года по старому стилю. Приглашение выполнено на бумаге плотностью 200-250 г/м2 с фигурной вырезкой. Места фальца склеены бумагой меньшей плотности. Надписи выполнены чернилами красивым ровным почерком, который был характерен для большинства грамотных людей дореволюционной России. Любопытно и несколько странно для нас, что вечер памяти заканчивается танцами.
Сто лет со дня рождения писателя Россия отмечала в 1909 году, и в моей коллекции имеется каталог выставки, проходившей в Москве и посвященной этому событию. Каталог выставки оформлен скромно — это обычная брошюра, состоящая из соединенных скрепкой 76 полос (тоже нестандартное для полиграфии число). Зато посетители могли увидеть подарочное издание «Мертвых душ». Любопытно, что на той выставке были представлены сочинения Гоголя, изданные не только на русском, но и на малорусском, французском, немецком, английском, сербском, татарском, чешском, болгарском и польском языках.
КА: Эта информация касается посмертной славы Гоголя, а что было при его жизни?
А.В.: Кстати, треть своей жизни Гоголь прожил за границей. Это обстоятельство, как считал В.Г. Белинский, впоследствии сыграло с его талантом злую шутку.
КА: Отрывки из письма В.Г. Белинского к Гоголю мы еще приведем. А теперь расскажите об издании двух главных произведений Гоголя — «Ревизора» и «Мертвых душ».
А.В.: Мнения специалистов относительно того, когда Гоголь приступил к работе над своей новой пьесой, расходятся. Одни называют осень 1833 года, другие — весну 1834-го, третьи — лето 1835-го. Зато время окончания «Ревизора» известно достоверно. 19 января 1836 года князь П.А. Вяземский сообщил А.И. Тургеневу: «Вчера на субботе у Жуковского Гоголь читал нам новую комедию. Весь быт был описан очень забавно, и вообще неистощимая веселость; но действия мало, как и во всех произведениях его». Практически сразу же начались хлопоты о постановке «Ревизора» на сцене. Со стороны цензуры последовал строжайший запрет, и лишь ходатайство В.А. Жуковского, П.А. Вяземского и М.Ю. Виельгорского перед Николаем I смогло изменить ситуацию: рукопись потребовали в Зимний дворец, где в присутствии императорской семьи было организовано чтение, по окончании которого последовало «высочайшее разрешение играть комедию». Как писал Гоголь матери, «если бы сам государь не оказал своего высокого покровительства и заступничества, то, вероятно, “Ревизор” не был бы никогда игран и напечатан».
Выход отдельного издания комедии был приурочен ко дню ее премьеры в театре. Судя по всему, здесь не обошлось без монаршей протекции. Об этом говорит уже скорость прохождения рукописи через цензуру: 206 страниц, полученные цензором Санкт-Петербургского цензурного комитета П.А. Корсаковым 13 марта 1836 года, были им немедленно одобрены и в тот же день возвращены автору. Так что сразу же после окончания первого спектакля Гоголю был вручен, как говорят, пахнущий свежей типографской краской первый экземпляр только что отпечатанного тиража его комедии, которая, таким образом, практически одновременно, с разницей в несколько часов, увидела свет на сцене и на бумаге. А 27 и 30 апреля в газетах «Русский инвалид» и «Прибавление к Санкт-Петербургским ведомостям» появились сообщения о продаже новой комедии Гоголя в книжных магазинах Лисенкова и Глазунова по цене 5 руб.
Разворот приглашения. В увеличенном фрагменте заявлен известный по школьной программе отрывок «Русь» из поэмы «Мертвые души»: в то время про «летящую тройку» тоже любили слушать
В итоге с выходом пьесы «Ревизор» связаны четыре даты:
19 января 1836 года — окончание работы над «Ревизором»;
13 марта 1836 года — рукопись одобрена цензурой;
19 апреля 1836 года — первое представление комедии в Александринском театре;
30 апреля 1836 года — размещение рекламы в прессе о поступлении книги в продажу.
Скандальный успех, сопровождавший спектакль, который давался тогда практически ежедневно при неизменно полном зале, способствовал тому, что тираж книги разошелся чрезвычайно быстро и вскоре стал редкостью. Но ни популярность комедии у читателей и зрителей, ни готовившаяся московская премьера не радовали Гоголя. Потрясенный обвинениями в клевете на русское общество, 6 июня 1836 года писатель уехал за границу. Незадолго до этого в послании другу он описал свое тогдашнее настроение: «Я огорчен не нынешним ожесточением против моей пиесы, меня заботит моя печальная будущность… Сказать о плуте, что он плут, считается у нас подрывом государственной машины… Рассмотри положение бедного автора, любящего между тем свое отечество и своих соотечественников, и скажи ему, что есть небольшой круг, понимающий его. Утешит ли это его?»
Роскошное издание «Мертвых душ» А.Ф. Маркса (СПб, 1900) с десятью гравюрами (одна гравюра на стали с изображением автора) и 355 иллюстрациями художников В.А. Андреева, А.Ф. Афанасьева, Н.Н. Бажина в тексте и на отдельных листах. Художественная работа выполнялась под руководством П.П. Гнедича. Издание рассылалось только по предварительной подписке. Данный экземпляр принадлежал «его высокородию Александру Семеновичу Толстому»
Что касается «Мертвых душ», то в изложении Гоголя история возникновения замысла этого произведения звучит так: «Пушкин отдал мне свой собственный сюжет, из которого он хотел бы сам сделать что-то вроде поэмы и которого, по словам его, он бы не отдал другому никому». Первый биограф Пушкина, П.В. Анненков, излагает несколько иную версию произошедшего: «Известно, что Гоголь взял у Пушкина мысль “Мертвых душ”, но менее известно, что Пушкин не совсем охотно уступил ему свое достояние. В кругу своих домашних Пушкин говорил, смеясь: “С этим малороссом надо быть осторожнее: он обирает меня так, что и кричать нельзя”». Как бы то ни было, Пушкин смог оценить щедрость своего дара — незадолго до гибели он прослушал в исполнении автора начальные страницы поэмы.
Работа над «Мертвыми душами» была начата осенью 1835 года в Петербурге, продолжена во время пребывания Гоголя за границей и завершена в 1841 году после возвращения писателя в Россию. Примечательно, что одно из самых «русских» творений отечественной литературы создавалось по большей части вдали от места действия — на фоне ландшафтов Германии, Швейцарии, Франции и Италии. Сам Гоголь так писал об этом В.А. Жуковскому 12 ноября 1936 года: «Мне даже смешно, как подумаю, что пишу “Мертвых душ” в Париже… Огромно, велико мое творение, и не скоро конец его. Еще восстанут против меня новые сословия и много разных господ…»
Издание «Мертвых душ», отпечатанное в Университетской типографии (Москва) в 1842 году, в полукожаном переплете последней трети XIX века с сохранением печатной издательской обложки. Обложка выполнена по рисунку Н.В. Гоголя. На корешке тисненное золотом имя автора, заглавие и год издания. Крышки переплета оклеены «мраморной» бумагой. Верхний обрез красный. Формат — 24,5x16 см. На шмуцтитуле, в нижнем правом углу, дарственная надпись «орешковыми» чернилами: «Авдотiи Петровне Элагиной от Гоголя». Низ надписи «зарезан» при переплете. На с. 177 синим карандашом отчеркнуты строки: «Вот если, положим, этой девушке да придать тысячонок двести приданого, из нее мог бы выйти очень лакомый кусочек. Это бы могло составить, так сказать, счастье порядочного человека»
Опасения Гоголя за судьбу своего детища оказались ненапрасными: с первого раза получить разрешение на публикацию поэмы не удалось. Опять помог В.А. Жуковский: рукопись была послана в Петербург и при его содействии одобрение цензуры все же было получено.
Наконец цензурные препоны остались позади, но возникли финансовые проблемы. С.Т. Аксаков, принимавший живое участие в издательских хлопотах, вспоминал: «Денег у Гоголя не было, поэтому “Мертвые души” печатались в типографии в долг, а бумагу взял на себя в кредит М.П. Погодин. Обертка (титульный лист. — Прим. ред.) была нарисована самим Гоголем. Печатание продолжалось два месяца. Вначале напечатали 2500 экземпляров».
Поскольку Гоголь снова собирался за границу, то специально к его отъезду переплели два десятка томов, которые он предполагал взять с собой. Известно, что первые готовые экземпляры Гоголь получил 21 мая 1842 года в доме Аксаковых, где в тот день праздновались именины Константина Аксакова, и два из них были тут же Гоголем надписаны и подарены: один — имениннику, а другой — «Целой семье Аксаковых».
«Обертка» к «Мертвым душам», созданная Гоголем
К этой же партии сигнальных экземпляров принадлежит и представляемый здесь экземпляр с дарственной надписью А.П. Елагиной, племяннице В.А. Жуковского (урожденной Юшковой, в первом браке Киреевской; 1789—1877). Гоголь познакомился с Авдотьей Елагиной в 1838 году. Авдотья Петровна присутствовала при авторском чтении «Мертвых душ». Сохранилась ее переписка с Гоголем — полные искреннего расположения письма понимающих друг друга людей.
Представляемый экземпляр ценен не только дарственной надписью, но и тем, что сохранил «обертку», нарисованную самим автором. Под несущимся быстро тарантасом Гоголь с левой стороны изобразил часть деревни, с правой — верстовой столб, а между ними с той и другой стороны бутылки с рюмками и бокалами, закуски в виде рыб на блюде; солонка и бутылка как бы венчают этот ряд изображений, которому внизу соответствуют также бутылки с бокалами. Рядом блюдо с большим осетром и мелкими рыбками; возможно, то блюдо, которое украшало трапезу полицмейстера и к которому пристрастился Собакевич. Изображений живых людей немного — только два: на правом поле читатель видит пьяного мужичка, пляшущего, подбоченясь, с чаркою в руке, и танцующую, очевидно на балу, пару. Зато эмблемы смерти рассыпаны по всей верхней части печатного поля. Смерть, кажется, вездесуща на картине: черепа выглядывают из затейливых завитков. На одной вертикальной линии помещены принадлежности закуски (бутылка вина и рыбы) и череп. Два скелета расположены симметрично справа и слева в полулежащем положении, третий, на черном фоне, изображен сидящим и простирающим вперед руки, как бы призывая кого-то в свои объятья.
Первое издание «Мертвых душ», по словам С.Т. Аксакова, «быстро разлетевшееся по Москве и по всей России», «раскупленное нарасхват», моментально стало редкостью, а потому всегда высоко ценилось на антикварном рынке.
КА: А теперь поговорим о творческом кризисе Гоголя и о письме Белинского…
А.В.: Треть жизни Гоголь провел за границей, где сделал попытку осмысления жизни через православие, создав «Выбранные места из переписки с друзьями». Это произведение спорное, но интересное с точки зрения реакции на него В.Г. Белинского, нашедшей отражение в его известном письме 1847 года, которое до 1905-го ходило по России в списках, пока не было напечатано в типографии Ю.Н. Эрлиха в Санкт-Петербурге. Критика Белинского в некоторых местах письма весьма спорна, но из него мы видим, какие страсти бушевали в обществе вокруг имени Гоголя и его произведений, когда он попытался ступить на скользкий путь конъюнктуры.