За 200 лет до Болотной

Алексей Венгеров, профессор, докт. техн. наук

В этой публикации речь пойдет об альбоме «Виды самых интересных церемоний коронации императора Николая I и императрицы Александры». Книга увидела свет еще в пушкинскую эпоху, в 1828 году — за несколько десятилетий до широкого применения фотографии в оформлении такого рода «торжественных» изданий.

Празднества по случаю коронации Николая I и его супруги Алесандры Федоровны продолжались в общей сложности около двух месяцев: с конца июля 1826 года, когда император прибыл в Москву, и до конца сентября, когда императорская семья покинула древнюю столицу. По сложившейся традиции заключительным актом коронационного сценария стал большеформатный альбом литографий, вышедший в Париже на французском языке в 1828 году и запечатлевший наиболее важные моменты произошедших событий.

Начинается альбом с обращения его составителя Анри Графа к Николаю I, где августейшему заказчику выражается благодарность за оказанную высокую честь сохранить для потомства память о «величественных торжествах» по случаю священнейшего его коронования. Здесь же содержатся заверения в «скрупулезной точности» выполненных изображений. Следующие две страницы альбома занимают перечень литографий и подписной лист на 187 фамилий, расположенных в алфавитном порядке. В списке лиц, подписавшихся на это издание, оказались члены императорской семьи, представители русской, французской, польской и прусской знати, именитые российские и европейские книготорговцы.

Виды самых интересных церемоний коронации императора Николая I и императрицы Александры/ Рис. на местах лучш. худ. страны; Литограф. в Париже г.г. <осподами> Л. Куртеном и В. Адамом и напечатаны Энгельманом и Компанией. Париж: Типография Фирмена Дидо, королевского типографа, 1828. 14 с., 1 л. тит., 1 л. посвящение, 1 л. перечень изображений и имен подписчиков, 14 литографий, проложенных папиросной бумагой; 71Ѕ51 см. В полукожаном переплете XX в., имитирующем переплеты середины XIX в. Крышки оклеены «мраморной» бумагой. Вдоль корешка и на углах золототисненые рамки. В нижней части корешка вытиснены золотом место и дата издания. Посередине верхней крышки переплета восьмиугольный ярлык зеленой кожи с золототисненым названием на фр. языке. Форзацы бумаги «павлиний хвост»

Изобразительную часть альбома предваряет очерк «Церемонии коронации Их Императорских Величеств», раскрывающий содержание представленных видов. Титульный лист свидетельствует, что эти виды были «рисованы на местах лучшими художниками страны», литографированы в Париже Луи Куртеном и Виктором Адамом, отпечатаны в литографической мастерской Готфрида Энгельмана, а вышел альбом в знаменитом издательском доме «королевского типографа» Фирмена Дидо. И панегирический тон вступительной статьи, и подбор сюжетов, и роскошь издания, осуществленного признанными законодателями книжной моды, заставили исследователей прийти к выводу, что альбом был выпущен на средства российской казны.

Церемония коронации в Успенском соборе Кремля

Всего в альбоме 14 листов литографий:

• «Отъезд императорской фамилии из Петровского дворца в Москву»;
• «Объявление о коронации на Красной площади в Москве»;
• «Церемониальное шествие в Успенский собор» (четыре фрагмента на двух листах);
• «План Кремля 1826 года с маршрутом императорского кортежа»;
• «План Кремля в царствование Петра I»;
• «План Успенского собора»;
• «Церемония коронации»;
• «Выход из собора»;
• «Возвращение императорской фамилии в Кремлевский дворец»;
• «Императорские регалии, штандарт и троны предков Его Императорского Величества»;
• «Праздник, данный народу Его Императорским Величеством»;
• «Депутация мусульман с Кавказа»;
• «План прохождения императорского кортежа в Кремле», «Вид одного из столов, накрытых для народа на Девичьем поле», «План сооружений, воздвигнутых для народного праздника»;
• «Отъезд императорской фамилии из Москвы».

Большая часть изображений посвящена главному событию коронационного сценария — венчанию на царство Николая I и Александры Федоровны, совершенному митрополитом Новгородским и Санкт­Петербургским Серафимом в Успенском соборе Кремля 22 августа 1826 года. Среди сюжетов, выбранных художниками для увековечения этого дня, — и церемониальное шествие в Успенский собор, и столь же торжественное возвращение в Кремлевский дворец, и планы Кремля, и государственные регалии, и троны, на которых восседала императорская чета во время коронования. Однако сам собор венчания на царство (возложение на голову императора короны, миропомазание, чтение молитвы и прочее, составляющее «чин действия») остался за рамками альбома.

Депутация мусульман с Кавказа

На литографии, озаглавленной «Церемония коронации», представлен куда более важный в политическом отношении момент: поздравительное объятие Николая I и его отрекшегося от престола брата великого князя Константина Павловича, что должно было продемонстрировать мир в царской семье, служивший залогом мира и спокойствия в государстве.

Другим событием, запечатленным в альбоме, является народный праздник на Девичьем поле, состоявшийся 16 сентября и завершавший коронационные торжества. Специально для этого дня на большом пространстве у Новодевичьего монастыря были построены разного рода сооружения. На планах отмечены павильоны для императорской фамилии и высших военных и гражданских чинов, галереи для зрителей всех классов, каскады с пивом и водами, фонтаны с белым и красным вином, балаганы, цирк, где давали представление наездники и канатные плясуны, и даже амфитеатр, чтобы наблюдать поднятие в воздух аэростата.

Праздник, данный народу Его Императорским Величеством

Приготовленные для народа яства располагались на 240 столах, десяти саженей (более 20 метров) каждый. В текстовой части альбома приводится подробное описание блюд, приготовленных для народа: «В центре каждого стола был зажаренный целиком баран с позолоченными рогами, посеребренной головой и туловищем, покрытым красным камчатным полотном. По обе стороны от него — вазы, вмещающие два ведра пива, сладкий пирог в форме цветочного горшка с розами, яблочный пирог; в позолоченных и посеребренных корзинах жаркое, состоящее из 30 кур, четырех уток, затем ваза, содержащая два ведра прохладительных напитков, маленький дубок, увешанный сливами, два окорока, маленькая береза с подвешенными грушами, блюдо холодца, маленький дубок с яблоками и, наконец, 60 фунтов вареного мяса. На каждом столе было 100 калачей и 40 ситных хлебов».

Церемониальное шествие в Успенский собор

А.С. Пушкин, приехавший в Москву из ссылки 8 сентября 1826 года и заставший коронационные торжества, писал П.А. Осиповой­Вульф в Тригорское: «Сегодня 15 сентября, у нас большой народный праздник — версты на три расставлено столов на Девичьем поле. Пироги заготовлены саженями, как дрова; так как пироги эти испечены уже несколько недель назад, то будет трудно их есть и переварить их, но у почтенной публики будут фонтаны вина, чтобы их смочить, — вот злоба дня».

Объявление о коронации на Красной площади в Москве

Среди очевидцев, которые оставили воспоминания об этом празднике, — французский писатель Ж.­А. Ансело, сопровождавший на коронационных торжествах представителя Франции — маршала Огюста де Мармона. В его мемуарах подробно рассказывается, как проходило народное угощение и чем оно закончилось: «Накрытые столы отличались невероятным обилием всевозможных блюд и возбуждали алчность толпы, которая, удерживаемая веревочной оградой, с нетерпением ждала момента, чтобы наброситься на приготовленные для нее яства. Наконец появился император на коне и императорская фамилия в экипаже; они дважды объехали поле. Как только они заняли места в предназначенном для них павильоне и царь произнес: “Дети мои, всё это для вас!” — двести тысяч человек ринулись к столам. …Все, что можно было съесть или унести, было расхватано, разобрано и поглощено с невообразимой стремительностью. После этого они набросились на фонтаны, извергавшие потоки вина, и все, кто мог дотянуться до них, напились вина так, что полностью утратили человеческий облик… До сих пор отвратительное зрелище дележа дармовой добычи было не менее удручающим, чем то, что каждый год можно наблюдать в Париже на Елисейских полях, но вскоре беспорядок принял более серьезный оборот. Поняв слова императора «всё это для вас» буквально, толпа стала карабкаться на возведенные для благородной публики павильоны и амфитеатры со стульями и креслами, предоставленные городскими властями. Еще не вся публика успела покинуть эти хрупкие строения, как чернь начала овладевать банкетками и стульями и срывать драпировку и украшения, невзирая на вмешательства гвардии и полицейских, которые, с самого утра орудуя кнутами, могли оказывать лишь слабое противодействие…»

Отъезд императорской фамилии из Москвы

Впрочем, ни сцены беспорядков на Девичьем поле, ни другие происшествия, столь характерные для подобных массовых действ, в альбоме отражения не нашли. Это богатое, помпезно оформленное, явно пропагандистское издание было призвано «презентовать» Европе нового российского императора — могущественного, просвещенного, поддерживаемого армией, церковью, государством, всеми сословиями и народами обширнейшей империи.

Казалось, коронационный альбом Николая I излучал ту самую «надежду славы и добра», о которой год ом раньше сказал в своих «Стансах» Пушкин. Ничто не предвещало, что столь пышное начало нового царствования три десятилетия спустя завершится столь бесславно, а страна, в столице которой «Виды самых интересных церемоний коронации императора Николая I» увидели свет, будет вести войну с Россией.

КомпьюАрт 3'2012