Мастер линий
Художники книги ХХ века
«Он мастер линий, он маг линий» — эти слова написаны Александром Николаевичем Бенуа1 о его ближайшем и преданном с детства и до гробовой доски друге Константине Андреевиче Сомове (1869—1939)2.
Обычно утверждают, что узкая специализация появилась в ХХ веке, но в области изобразительного искусства художественные и жанровые пристрастия обособились раньше: Иван Константинович Айвазовский (1817—1900) изображал море, то есть был художником-маринистом, Иван Иванович Шишкин (1832—1898) предпочитал пейзажи, преимущественно лесные, а Орест Адамович Кипренский (1782—1836) прежде всего был портретистом.
Константин Андреевич Сомов успешно работал во многих жанрах. Конечно, был он портретистом милостию божией, но с равным мастерством писал пейзажи, занимался малыми формами скульптуры, и, конечно же, работал в области книжной графики.
Иллюстраторами и оформителями книги были почти все художники объединения «Мир искусства» — и Александр Бенуа, и Лев Бакст, и Мстислав Добужинский, и Дмитрий Митрохин... Серая повседневность бытия стала их заклятым врагом, и они стремились обогатить привычные будни яркими красками и необычными формами. В рамках нового декоративно-прикладного искусства важное место было отведено книге, а точнее, печатному слову, ибо мирискусники с равным успехом работали в журналах и газетах, а также в различных малых формах — таких, например, как оформление меню или театральных программ.
Соглашаясь с чеховским героем, что «в человеке все должно быть прекрасно…», мирискусники полагали, что прекрасными обязаны быть и окружающие человека вещи, и интерьеры. Говоря же о книге, они могли бы перефразировать чеховское высказывание таким образом: «В книге все должно быть прекрасно — и шрифт, и переплет, и орнаментика, и иллюстрации!» Константин Сомов исповедовал эту истину на протяжении всей жизни — до последнего вздоха. Его стараниями был заложен, пожалуй, самый весомый камень в величественное здание, которое именуется искусством книги ХХ столетия.
К.А.Сомов. Автопортрет. 1903 г.
С самого раннего детства Сомова окружало поклонение и служение музам. Отец, Андрей Иванович, по образованию математик, занимался историей искусства, редактировал «Вестник изящных искусств», собрал неплохую коллекцию рисунков и гравюр. Мать художника, Надежда Константиновна, отлично музицировала и превосходно пела. Стены родительского дома были увешаны картинами прославленных художников, среди которых был и превосходный портрет балерины Е.С.Семеновой работы Ореста Кипренского.
Рисовать Константин начал лет шести от роду. Пристрастие это получило огранку на уроках рисования в петербургской гимназии Карла Ивановича Мая. Здесь же Сомов на всю жизнь подружился с Бенуа, Нувелем и Философовым, которые впоследствии и создали объединение «Мир искусства». А затем была Академия художеств, проклинаемая и презираемая за «упадочный академизм», но все же сумевшая привить своим школярам блестящую технику и профессионализм.
Трудный хлеб постижения искусства, как это ни странно, сочетался с увлечением спиритизмом — это была своего рода дань моде. Александр Бенуа впоследствии вспоминал о своем увлечении «блюдечной ворожбой» и о посещении спиритических сеансов «в компании с Сашей и Костей Сомовыми». Он не без иронии рассказывал, что «ответы через блюдечко бывали иногда поразительны по остроумию и по глубине, однако и эти умные речи внезапно сменялись дикими шутками, а то и просто ругательствами, причем дух высказывал особую склонность к порнографии»3. Не в те ли юношеские годы зародился интерес Константина Сомова к эротике, столь свойственной его творчеству?
Объединяла Константина Сомова и Александра Бенуа и страсть к театру, а особенно к опере, которую они регулярно и восторженно посещали. Они увлекались П.И.Чайковским и с нетерпением ждали премьеры каждого нового его произведения.
К.А.Сомов. Заставка к поэме А.С.Пушкина «Граф Нулин». 1899 г.
В России воспитанникам гимназии Мая было тесно. «Нас инстинктивно тянуло уйти от отсталости российской художественной жизни, — вспоминал впоследствии А.Н.Бенуа, — избавиться от нашего провинциализма и приблизиться к культурному Западу, к чисто художественным исканиям иностранных школ, подальше от литературщины, от тенденциозности передвижников...»4. Слово «космополитизм» в ту пору имело положительное звучание. Границы империи были прозрачными — имелись бы средства! А родители Константина Сомова были состоятельными людьми.
Восьмилетним мальчиком Костя впервые увидел Париж, 11 лет от роду побывал в Вене, а в 20 лет путешествовал по Германии, Швейцарии, Италии. Юношей неоднократно подолгу жил в Париже. В ту пору он установил связи с зарубежными издательствами и журналами, с которыми он удачно и активно сотрудничал.
У многих членов «Мира искусства» откровенное западничество успешно сочеталось с интересом к русской старине. У Сомова же такого интереса не было — он стал проводником западных форм и сюжетов в отечественном искусстве и тем самым, несомненно, обогатил российскую художественно-культурную жизнь. Портреты его глубоко интернациональны.
К.А.Сомов. Портрет А.С.Пушкина. 1899 г.
В области книжной графики мэтрами Сомова были англичанин Обри Бердслей (о котором мы уже рассказывали читателям) и немец Теодор Томас Гейне (Thomas Theodor Heine, 1867—1948), рассказ о котором впереди. По словам Александра Бенуа, Бердслей «в течение пяти-шести лет был одним из наших “властителей дум” и который в сильной степени повлиял на искусство (и на все отношение к искусству) самого среди нас тонкого художника — Константина Сомова»5. Впрочем, в первой «книжной» работе художника влияние это еще не чувствуется, а к тому же работа делалась в Париже, хотя и предназначалась для русского издательства. 13 января 1899 года Константин Сомов писал отцу: «Ты слышал, что я взялся за иллюстрации к “Нулину” для московского издания, очень интересно, но трудно и жаль, что к спеху. Так как от других назначенных повестей я сам отказался, то решил написать издателю о том, что есть Шура Бенуа и что он может сделать иллюстрации к “Пиковой даме”»6.
Дебют друзей как художников-иллюстраторов состоялся на страницах трехтомного собрания сочинений А.С.Пушкина, которым издательство А.И.Мамонтова решило отметить столетие со дня рождения великого поэта. Издание получилось эклектичным, так как иллюстрации для него собирали с миру по нитке: что-то заказали И.Е.Репину, что-то В.И.Сурикову, что-то И.И.Левитану... Искусством книги здесь и не пахло, ибо коллективизм убивает единство стиля. Но для будущих мирискусников трехтомное издание 1899 года стало началом — и многообещающим — их последующей работы в книгах. Константин Сомов для этого издания сделал иллюстрации и заставку с изображениями Натальи Павловны и графа Нулина — основных персонажей пушкинской поэмы. Портреты помещены в медальоны, соединенные цепью. Снизу венок, в котором указан год создания поэмы — «1825». Рисунок был выполнен тушью и акварелью. Размеры оригинала, который хранится во Всероссийском музее А.С.Пушкина в Царском Селе, — 160 x 230 мм. На иллюстрациях к пушкинской поэме представлены ее кульминационные моменты: «В спальне Натальи Павловны» и «Отъезд графа Нулина».
Все это выполнено с завидным мастерством. Поэтому никак нельзя согласиться с нашим известным искусствоведом Алексеем Алексеевичем Сидоровым (1891—1978), который писал о К.А.Сомове: «Иллюстратором он никак не был, в издании сочинений Пушкина 1899 года... он дал немного рисунков к “Графу Нулину”, вовсе несерьезных»7.
Константин Сомов в эту пору живо интересовался иллюстрированием русской классики, еще не подозревая о том, что успех придет к нему совсем в иной области. В том же году, что и рисунки к «Графу Нулину», он исполнил поясной портрет великого поэта. Сделанный на бумаге акварелью и белилами, небольшой по размеру (144 x 144 мм) портрет этот явно предназначался для книжного воплощения, но не вошел в трехтомник издательства А.И.Мамонтова, а был воспроизведен полиграфически лишь 16 лет спустя — в 1915 году — в сочинениях А.С.Пушкина, вышедших в составе парадного большеформатного издания «Библиотеки великих писателей», издававшейся под редакцией известного литературоведа Семена Афанасьевича Венгерова (1855—1920). Эту серию выпускало петербургское издательство Брокгауза и Ефрона, прославившееся знаменитым энциклопедическим словарем. Туда вошли собрания сочинений Дж.Байрона, Ж.Б.Мольера, Ф.Шиллера, У.Шекспира. Указанный портрет Пушкина Константин Сомов вписал в круг. Поэт сидит перед пюпитром и что-то пишет на листе бумаги, но смотрит не на лист, а как бы на зрителя. Образ, конечно же, узнаваем, но далек от традиции. Лоб поэта несколько великоват.
К.А.Сомов. Обложка журнала «Мир искусства». 1900 г.
Думал Константин Андреевич и об иллюстрациях к произведениям Гоголя, о чем свидетельствуют эскизы иллюстраций 1901 года к повестям «Невский проспект» и «Портрет», сохранившиеся в Государственной Третьяковской галерее. Но эскизами все дело и ограничилось — замысел осуществлен не был, а интересы художника в дальнейшем лежали совсем в иной плоскости.
Мастерство Сомова-рисовальщика ярко проявилось в обложках, виньетках, концовках для журнала «Мир искусства», коих он сделал немало. Это плоскостные, как бы лишенные объема рисунки, выполненные одними контурными линиями и без штриховки, заполняющей объем. Орнамент в основном растительный; причудливо сплетенные гирлянды листьев с прячущимися в них цветами легки и изящны. Рамки для обложек увенчаны навершиями, где красуются корзины с цветами и стерегущие их амурчики с луками и стрелами. Шрифтовые элементы обложек и титульных листов рисованные. К типографским шрифтам Сомов обращался неохотно. Любил затейливый курсив, украшенный завитушками.
Все эти рисунки для «Мира искусства» были стилистически близки к обложкам и орнаментике альманахов пушкинской поры — стилизация, несомненно, сознательная. «Художник, способный так увлекаться отдельными линиями, — писал о Сомове Александр Бенуа, — такой художник должен фатально обладать уменьем и комбинировать их, созидать из них новые творения, не встречающиеся в природе, — иначе говоря, орнаменты, украшения, словом все то, что принято называть декоративным искусством»8. А поскольку иллюстрации Сомова к Гоголю опубликованы не были, а иллюстрации к «Графу Нулину» забылись, то в глазах современников художник нередко представал как орнаменталист, и только. Влиятельный искусствовед Николай Радлов, одним из первых в России заинтересовавшийся тем, что он называл «книжной графикой», писал, что Константин Сомов «во многом прямая противоположность» Александру Бенуа, и называл его «виньетистом»9. Однако впечатляющие успехи Сомова в области иллюстрирования были еще впереди.
К.А.Сомов. Обложка альманаха «Северные цветы». 1901 г.
Впрочем, и в те годы художник порой выходил за пределы чистой орнаментики. Так, в заставке, помещенной в № 20 журнала «Мир искусства» за 1899 год, в традиционном венке помещены изображения трех человеческих фигур. Сидящая под деревом дама в затейливой шляпке что-то говорит лежащему у ее ног молодому человеку. За сценой с интересом наблюдает сидящая неподалеку девочка. А в заставке из № 1-2 «Мира искусства» под сенью лиственно-цветочной арки изображена девочка, явно пришедшая из галантного XVIII века. У ног ее кукла и другие игрушки. От русской действительности все эти рисунки бесконечно далеки, но выполнены они с завидным мастерством.
К.А.Сомов. Девочка. Заставка. 1898 г.
Начало ХХ столетия было бурным: проигранная Россией русско-японская война, Кровавое воскресенье и Первая русская революция. Для Константина Андреевича Сомова все это вроде бы проходило незамеченным — от политики он всегда был очень далек. Хотя в годы Первой русской революции многие художники группы «Мир искусства» рисовали карикатуры, участвовали в работе новой революционной периодики, но Сомов этого не делал, и бурлящие за окнами его квартиры политические страсти его не задевали.
К.А.Сомов. Эскиз фронтисписа книги В.И.Иванова «Cor ardens». 1907 г.
Орнаментальное убранство художники обычно решали средствами линии и однотонного пятна. Градации серых оттенков в этом случае были редкостью — все находилось в пределах «blanc et noir» (белого и черного). Николай Радлов и в 1914 году мечтал: «Мы представляем себе книгу будущего, и, может быть, очень недалекого будущего, в которую краска войдет как украшающий элемент»10. Между тем Сомов к этому стремился и ранее.
Мы начали эту статью словами А.Н.Бенуа по поводу сомовских линий, и действительно, штриховые рисунки Сомова как бы предназначены для ручной раскраски. Художник так и поступал: раскрасил, например, два бесспорных шедевра — обложки для сборника стихов Вячеслава Иванова «Cor ardens» («Пылающее сердце») и сборника Александра Блока «Театр. Лирические драмы». В сентябре 1907 года Блок писал: «Обложка Сомова к драмам восхитительно пестра (красная, желтая, черная)»11. Цвет здесь господствует и вызывающе контрастирует. Две дамы в черных масках на обложке к «Театру» одеты одна в черное, а другая в красное платье. За спиной одной из дам — Амур с луком и стрелами, за другой — рогатый черт, а в центре — Смерть в виде черного скелета. Соединяет дам желтая лента, на которой скорописью обозначено название фирмы: «Издательство Шиповникъ».
К.А.Сомов. Портрет А.А.Блока. 1907 г.
Это издательство было основано в 1906 году З.И.Гржебином (1877—1929) и С.Ю.Копельманом (1881—1944), и закрыли его уже в советские времена, хотя оно было левым и охотно выпускало марксистскую литературу. На внешний облик книги в «Шиповнике» обращали большое внимание, и потому Сомов охотно сотрудничал с этим издательством. «Лирические драмы» были отпечатаны тиражом в 1000 экземпляров и одеты в издательский картонаж, на котором и был воспроизведен сомовский рисунок.
К.А.Сомов. Эскиз обложки книги А.А.Блока «Лирические драмы». 1907 г.
Книгу стихов Вячеслава Иванова выпустило в 1911 году издательство «Скорпион», основаное в 1899 году Сергеем Александровичем Поляковым (1874—1903), но фактическим его руководителем был поэт Валерий Яковлевич Брюсов (1873—1924). Издательство было рупором символизма, в нем сотрудничали близкие и хорошо знакомые Константину Сомову люди. Обложка к сборнику В.Иванова не столь пестра, как обложка «Театра» — она решена в приглушенных желтых тонах. Художник обыгрывает название сборника — «Пылающее сердце», причем сердце на рисунке не красное, а тоже желтое, как и вырывающийся из него столб пламени. Для издательства «Скорпион» Сомов сделал и удивительно красивую обложку альманаха «Северные цветы» за 1901 год, где окружил название и сведения об издательстве, месте и годе издания нарядным венком.
Надо сказать, что еще до обложек книг А.Блока и В.Иванова, в 1899-1900 годах Сомовым были исполнены в цвете программы парадных спектаклей Эрмитажного театра, которые воспроизводились в технике хромолитографии.
Работал художник и в журналах. В 1907 году для журнала «Золотое руно» он выполнил прекрасный графический портрет Александра Александровича Блока. Этот портрет прекрасно смотрелся и в книге — так, в отделе редких книг Российской государственной библиотеки есть сборник стихов А.Блока «Земля в снегу» (1908), в который вплетен этот портрет.
Превосходно удавались художнику графические портреты, исполненные карандашом, акварелью, белилами. В № 3 журнала «Золотое руно» за 1907 год был помещен портрет писателя Вячеслава Ивановича Иванова, а в № 11-12 за 1908-й — портрет художника Евгения Евгеньевича Лансере. Стилистически близкий к нему портрет писателя Федора Кузьмича Сологуба был предназначен для собрания сочинений, выпускавшегося в 1909-1912 годах петербургским издательством «Шиповник».
К.А.Сомов. Экслибрис для А.Н.Бенуа
Сомов охотно занимался и книжным знаком, экслибрисом. Книжные знаки, как известно, существовали в России и прежде, но были преимущественно шрифтовыми, реже — геральдическими. Константин Сомов отдавал дань шрифтовым экслибрисам, заключая текстовки в излюбленные им орнаментальные рамки. Но вместе с тем он одним из первых начал насыщать экслибрисы изобразительными элементами. Книжный знак, нарисованный им для А.Н.Бенуа, как бы делится на две части: левая (сравнительно небольшая) — шрифтовая с надписью «Изъ книгъ Александра Бенуа», а правая (раза в четыре большая) — натюрморт, где чего только нет: кукла, корзина с цветами, венок, веер, нарядная шкатулка... В экслибрисе для С.П.Зенгер художник изобразил лежащую на кушетке даму.
К.А.Сомов. Поцелуй. Заставка из журнала «Золотое руно». 1906 г.
Освоил К.А.Сомов и новую для себя форму — силуэт, причем добился в этой области потрясающего успеха. Несколько прекрасных силуэтов Сомова мы встречаем на страницах журнала «Золотое руно» — это заставки «Дама с собачкой» и «Поцелуй», графическое решение которых предвосхищало иллюстрации к знаменитой «Книге маркизы», разговор о которой впереди.
К.А.Сомов. Дама с собачкой. Заставка из журнала «Золотое руно». 1906 г.
Оформление книг и журналов, рисование книжных знаков было, так сказать, работой для себя, ибо оплачивались эти труды мизерно. Славу и деньги приносили парадные портреты богатых столичных дам — супруг преуспевающих коммерсантов, женщин утонченно красивых и вызывающе роскошных: Г.Л.Гиршман, Е. П. Олив, Н.Г.Высоцкой... Дамы и их мужья были людьми просвещенными — коллекционерами и меценатами. Дом Михаила Сергеевича и Елены Павловны Оливов на Потемкинской улице был своеобразным музеем, в котором гости могли познакомиться с французской мебелью, фарфором и ювелирными украшениями XVIII века, с картинами Тьеполо, Каналетто, Буше... В послереволюционные годы все это было реквизировано, частично отправлено в музеи, а частично разворовано. Надо сказать, что оплачивали парадные портреты щедро. В феврале 1910 г. Сомов писал сестре: «Заказы мне и теперь все время предлагают и все тузовые: 4 тысячи, 10 тысяч...» Некоторые из дам, например Генриетта Леопольдовна Гиршман, стали друзьями художника. Дружба, начавшаяся в России, продолжалась и в эмиграции, когда все обеднели и вынуждены были сами зарабатывать на хлеб насущный. В целом портреты давались Константину Андреевичу нелегко. Он мучился, сомневался, переписывал, но в конце концов создавал шедевры.
Окончание в следующем номере
1Бенуа А.Н. История русской живописи в XIX веке. СПб., 1902. С. 273.
2О нем см.: Эрнст С. К.А.Сомов. СПб., 1918; Журавлева Е.В. Константин Андреевич Сомов. М., 1980.
3Бенуа А.Н. Мои воспоминания. М., 1980. Книги первая, вторая, третья. С. 473.
4Бенуа А. Возникновение «Мира искусства». Л., 1928. С. 21.
5Бенуа А.Н. Мои воспоминания. М., 1980. Книги первая, вторая, третья. С. 685.
6Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. С. 66.
7Сидоров А.А. Русская графика начала ХХ века. Очерки истории и теории. М., 1969. С. 91.
8Бенуа А.Н. К.Сомов // Мир искусства.1899. № 20. С. 138.
9Радлов Н. Современная русская книжная графика // Русская современная графика. М., 1999. С. 24-25 (перевод на русский язык книги «Der moderne Buchkunst in Russland», выпущенной к Международной выставке книжного искусства и графики в Лейпциге в 1914 г .).
10Там же. С. 15.
 |
|